— Расходился Ярило
По всему свету,
Полю жито родил,
Людям детей плодил.
А где он ногою,
Там жито копною.
А куда он взглянет,
Там колос зацветает.
В самом разгаре праздник, посвященный богу Яриле, его ярой силе, которая дарует богатый урожай. И зовется этот праздник весело — Ярилки. Всю ночь длятся игрища вокруг костров, горящих на холме. А самый красивый юноша в колпаке, украшенном бубенцами, цветами и лентами, водит хороводы, раздает угощения, затевает игры. Но и в разгар веселья не забывают люди о любимой своей богине-кормилице, дарующей все, чем жив человек — и еду, и питье, и силу. Кланяются в пояс и говорят:
— Матушка-кормилица, сыра земля родимая, даришь ты хлеба досыта, велишь работать до света.
Улыбается Мать-сыра-земля, щедро одаряет людей — детей своих — из полного рога изобилия. Придет осень — и затрещат от зерна амбары, глядь, и пышут жаром печи, румянятся в них пышные пироги. Тут уж и Лада с лукавым сынком своим Лелем не замедлит явиться. Красоты она неписаной. На золотоцветных волосах, убранных жемчугами, венок розовый, изукрашено платье богатым шитьем и драгоценными каменьями. В руке у нее обручальное кольцо, несет она брачный венец молодым, что затеяли свадьбу. А легкокрылый Лель парит невидимый над их головами, одаряет счастьем светлой любви.
Купало — божество земных плодов
Июнь. Самая макушка лета. Впереди еще два теплых месяца — июль и август, лето окунается в жару, но солнце уже поворачивается на зиму, начинает катиться вниз по небесной горке.
Завязались клубни в земле, пошли в колос рожь и пшеница. Теперь поля жаждут воды. Зеленые руки-ветви опустила долу Мать-сыра-земля, указывает на иссушенную ниву, просит у бога-громовика Перуна милости — благословенной влаги дождя.
Земля, скрытая завесой черных туч, не видна с неба. Бог солнца Хорс уже окончил свой дневной небесный путь, и Вечерняя Заря распрягла его коней. Ночь на земле. Занес над головой Перун свою огненную палицу и принялся крушить черные скалы туч, разбивать темную стену-завесу. В самой сердцевине этих скал скрыто сокровище — серебро летних ливней, жемчужные нити дождевых струй, драгоценные каменья медовой росы. Мечет Перун стрелы-молнии. Одна, самая длинная, стрела достигла земли, упала в непроходимой лесной чаще и расцвела небывалым жарким золотым цветком. С треском раскрылся ослепительный бутон жар-цвета. Всего одну ночь цветет пламенный цветок Перуна, но тому, кто найдет его, раскроются клады земли, будет ведома тайна ее плодородия. Все железные замки и чугунные запоры вмиг раскалываются, стоит лишь прикоснуться к ним Перуновым цветом-папоротником.
Тем временем разгорается в небе грозовое пламя. Вскипела под палицей Перуна дождевая вода. Купает в ее ливнях бог-громовик небо и землю, даруя полям животворную силу.
Вот тогда и появляется Купа́ло, божество земных плодов, лесных трав и цветов. Неслышными шагами проходит он по земле, и благоухает на его голове венок из желтых цветов купальниц, переплетенных с белыми купавами. Появление Купалы — настоящий праздник. Почетные старцы трением двух дубовых палочек добывают живой огонь и возжигают высокие костры. Пылают они, словно палица Перуна. Горячие искры звездами рассыпаются в небе. Берутся за руки юноши, скачут через огонь, а девицы в праздничных нарядах и лентах, опоясанные свитыми из душистых трав кушаками, с венками на головах водят вокруг костров хороводы, купаются в утренней росе и поют-славят бога Купало:
Купало, Купало!
Где ты зимовало?
«Летовало во лесе,
Зимовало в вересе!»
В чародейную эту ночь деревья сходят с места, собираются, ведут между собой тихие, шелестящие беседы. Толкуют о чем-то своем травы. Лопочут звери. И все друг друга понимают.
Овсень
У главных, больших богов были помощники — божества, кои смели показываться людям, наставлять их, оберегать и помогать в трудах.
И было их столько, что обо всех не рассказать. Но если только некоторых назвать по именам, то сразу ясно, чем они ведали, какую службу несли на земле среди людей. Лесные божества Ягоднич и Грибич, Листвич и Цветич, Травич и Кленич. Божества водные — Озернич, и Водич, и Рыбич. А еще полевые — Сенич, Житнич, Соломин, Овсенич и Просич. Божества домашние — Гостич и Родич, Коровин и Пчелич, Беседич и Мыслич. А были и мелкие боги стихий — Снежич, Студич, Лютич, Ветрич, Дождич. И совсем уж забавное божество легкого ветерка и славной летней прохлады — Листвеврич. Слышится в его имени слабый шелест листьев, шепчущихся с пролетающим ветром.
Один из таких богов звался О́всень. Он наблюдал смену времен года и приводил с собой утро дня и утро года — весну. Появлялся он в самый канун Нового года, и люди готовили ему радушную встречу. Как поется в песне:
— Мосточек мостили,
Сукном устилали,
Гвоздьми убивали,
Ой, Овсень, ой, Овсень!
Кому ж, кому ехать
По тому мосточку?
Ехать там Овсеню
Да Новому году.
Ой, Овсень, ой, Овсень!
Светлело небо, предвещая не только начало дня, но и весеннее посветление. А шутник Овсень, весь светящийся лукавым весельем, появлялся верхом на свинье. Так и запомнился он в народной песенке, похожей на незлобивую дразнилку:
— На чем ему ехати?
На свиньиной свинке.
Чем погоняти?
Живым поросенком!
Овсень проезжает по заснеженной земле на свинке — золотой щетинке, прокладывая дорогу весне, что по первопутку поведет за собой и лето. За спиной у Овсеня мешок с богатыми дарами. Только не поровну дарит людей озорной божок. Кому больше достанется, кому меньше, а кому и вовсе не достанет. Но люди на него не обижаются, говорят: «Жив человек не дареным, а трудом сотворенным».
Зима-зимница да Весна-весенница
В одной славянской сказке борются между собой две богатырские силы — Зима-зимница и Весна-весенница. Бились они на мечах-молниях, но никто не смог одолеть другого. Тогда сложили они мечи, а Весна-весенница и говорит: «Обернемся колесами и покатимся с горы. Чье колесо разобьется, тот и побежден».
Обернулись они колесами и покатились. Колесо Весны-весенницы налетело на колесо Зимы-зимницы и раздробило его. Но та обернулась добрым молодцем с ледяными руками и говорит: «Только пальцы мои сосульчатые раздробились, а меня победить тебе не удалось! Давай лучше оборотимся в белое и красное пламя. Чье пламя осилит другое, тот и победил».
Оборотилась
